Остановились, дух перевели. Что-то повело вперёд, может ноги размять захотелось, да пальцы в кулаки сжимаю – разжимаю. Немота проходит, аж иголочки запотыкивали. Оглянулся, эх, может в рай попал. Руки крыльями расправить хочется. Ах, мА, класс, что меня родила! И Саня догоняет. Заземление моё Мож так бы и шёл по солнечной тайге, без груза, вдыхая бесконечно весеннюю свежесть после зимней спячки. Да рыбалка ждёт, напарник торопит. Жизнь течёт чередом. И река бежит в берегах, и плыть нам по ней долго и счастливо.



Теперь в гору, пять км болотами, и спуск в низинку.
Слева ушедшее под землю озеро. Лёд провалился в центре в воронку и лишь в самой глубине небольшая площадка. Возможно, вода осталась. Интересно засверлиться, проверить есть ли рыба. Предлагаю. Да Саша не приклонен, рулит дальше на Пач.

Дорога жмётся под сопку. Летом выше пояса воды, под метр будет, может больше. Сейчас по льду ровнехонько. Срезаем чрез болотистую прикрытую пока снегом ручьевину, взлетаем в гору.

Вспоминаем, тут я на квадре перевернулся, тут Патруля вверх на лебёдке тянули.

Скоро суходолы. Мотает так, и хочется, чтоб быстрее прекратилась нескончаемая дорога.

Солнце пригревает сквозь стекло. Будто лето заглянуло на минуту.

Прямая, ручей, тракт залит до самого горизонта. Наше любимое место для купания.



Плывём, плывём, плывём.

Впереди гоним волну. Величаво, торжественно, как ледокол по реке. Иль расступайся в стороны, иль под колеса ложись. Рать идёт.



И расступись льдины, нас пропуская.

[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=6dzeSB21jw8[/youtube]

Появилась сосна, рощи лиственницы. Лес просторнее с полянами. По лету трава растёт, не мхи. Становится суше. Скоро отворотка к Пачозерью.

Появилась сосна, рощи лиственницы. Лес просторнее с полянами. По лету трава растёт, не мхи. Становится суше. Скоро отворотка к Пачозерью.



Боры, как светлы они весной. Белый в крапинку снег, с проседью пробившегося брусничника, желтые стволы на фоне голубого неба и зеленые, еще с желтым зимним отливом кроны, поддерживаемые снизу могучими узлами ветками. Некая крыша разделяющая небо и землю, скрывающая за вуалью постижимое от непостижимого, жениха от невесты. Таинственность, наполненная радостью просыпающейся природы.

Видно далек. Путь читается за дальними склонами, снегу мало, можно в любом месте притулиться иль рядом ехать не спешно.



С грохотом выплывает местный монстрик. Тракторист пытается перекричать рёв движка. Половину по жестам, половину по долетающим с ветром обрывкам фраз понимаем, что идёт целая колонна.

Что ж прыгам в сугроб, раскидывая сырой снег по сторонам, как воду. Колеса режут бело серое покрывало легко и непринужденно. Остановились.

Наблюдаем вереницы выходящей из тайги техники – буровую с Суксомы вывозят. 55-ка остановилась напротив. Интересуемся, что и как. «До буровой уж не пройти, на болоте лёд кусками всплывал, так мужики бегали на Суксому, мелочёвка поклёвывает, налимчика принесли».



Ладно, оставим Суксому на следующий раз, нацеливаемся в сторону Сола и Пача.

Обоз продрал середку дороги, сани-волокуши сравняли колею. Ехать ровно, будто по асфальту. Разве, что на горках юзит задок, да иногда в невидимые ямки проседаем, проваливаемся.

Развилка. Дальше пробитый в основном УАЗками зимник. Весь покрыт на подъеме снегом. Что значит, гусёнки не лазали по дороге. Поднимаемся наверх.

Встречаются сухие места почти без снега. Уютные полянки, хоть картошку сажай.

Стоянка с отвороткой на Солозеро. Раздолбанный столик сиротливо стоит слева. Мусор повсюду. Вытаял. Любуйтесь рыбаки и таёжники на наше рук дело.

Не будем о грустном. Снова ныряем в сосновый бор. Спокойно проходим две не протаявшие лужи-чачи. Спускаемся в ручей. Ого, он даже не течёт. Просто, наполнена чаша водой. Прокатываем ямку, взбираемся на другой берег с поворотом вправо в гору. Движок жужжит не натужно, сколь там понижаек, что махину легко тянет вверх.

Бора, бора, сосны, снег, небо, брусничник, пошли стоянки - заезды. На джипиэсе озеро, подать рукой.



Последний спуск, ручей Злодейка.



Здесь и встанем. Легко перекатываемся через мост.



Нам дальше не надо.



До озера 50 метров и никого. Что ещё душе угодно.

На мусор стараемся не обращать внимание. По ходу дело лишнее отправится в костёр.

Пока остановка, обед по быстрому и на лёд.



Как там она рыба?
Поднимется ли сегодня хариус с ям к реке?
Будет ли клёв?

Перекусили быстро, разве чуток за приезд и предстоящую рыбалку.



Собрались быстро, солнце уж за полдень перевалило. Время к трём. Разве усидишь, будто иголки в одно место



Саня взял волокушу, я то, как опростоволосился, придётся экипировку на плечах таскать.

Тропинка по лощине вдоль ручья протаяла. «Как на лёд то попадём?» - маюсь вопросом. Мож по дереву, где переползать придется.
Здорово! От берега ко льду идёт полоска торных следов. Хорошо за зиму промерзли, сейчас по ним, как по мостику, легко попасть на лёд.
Медленно двигаюсь. Ноги пошире ставлю, ступни от льда не отрываю. Минимальная нагрузка. Страшно, сквозь тропку уж торчат протаявшие трестины.

На льду!

Буримся сразу у выхода Злодейки. Саша запускает эхолот. Море рыбы. Глубина полтора метра. Уды в воду.
Молчок.

Пробую на блесну червячка подсадить. Тишина.

Бурю еще одну лунку с другой стороны языка-промоя. Тоже никого.



Что ж идём к месту впадения реки Солохи.



Она витиеватой излучиной врезалась в покрывало Пачозера. Надо сколь льда вытаяло. Пытаемся искать мало-мальски пригодную ямку для лова. Вдоль промоя трава-мель. С краю видно, что на течении глубина. Да разве туда закинешь зимней удочкой. Лишь остается облизываться да осторожно следовать через протаявшую траву к свалу в основное озеро.

Бурю. Будто нефть добыл. Попадаю в самый край свала. Из лунки вырывается фонтан черной илистой вода. Дно зацепил ножами.

Сдвигаемся метров пять, глубина 4 метра. Ух, и перепад. Пробуем ловить. Никого.



Что ж идём к центру залива, поближе к промытому языку. Видны ветки на льду, знать по зиме жерлички ставили. Да в тоже время стремновато ходить.



Ледок совсем тонкий. Чем ближе буришься к промою, тем меньше витков бура уходит вниз.
Не доходя с десяток метров до края, толщина льда сантиметров пятнадцать. Дальше страшно, да и лёд по весне опасный. Не гнётся. Просто сразу проваливается. Встал и ты уже там, купаешься.

Метров с полсотни отхожу от края. Здесь безопаснее. Начинаем настырный лов. Подкидываю у дна, замираю. Глубина метров семь-восемь. Должен же там рыб быть.



Тычок передаётся в руку. Долгожданный и в тоже время внезапный. Промахиваюсь. Прекращаю крутить головой по сторонам. Теперь сосредотачиваюсь на кончике хлыстика. Подброс, замирание на две четверти от дна. Лёгкий наклон вниз, будто кто-то стукнул по кончику. Через плетёнку поклёвка моментально передаётся на уду.
Подсечка молниеносна. Быстро вывожу рыбу к верху. Чувствую, что не крупная.
Главное первую поймать, да посмотреть ей в глаза.
Несколько шагов отступаю от лунки, чтобы ускорить процесс подъема. Шаг, ещё шаг, пячусь назад, как рак, махаю рукой за спину. Брызги из лунки и на лёд выскакивает розовопёрый малюсенький окунёк. Праздничный наряд. Что ж, добро, пожаловать! Рыбалка началась!



Вновь запускаю блесну. Сам хватаю окунишку и быстро бегу к соседней лунке. Ставить кружок. Ведь договаривались с Саней не брать жерлицы, просто так поохотится за полосатиком и зубастой с блёснами да балансирами. Взял. Теперь разве утерпишь, оставишь их в покое. Не-еее, обязательно надо поставить. Да так, что все интересные места охватить, иль хотя бы часть. Вот же непоседа.

.........Я продавал свою душу по частям, по кусочкам, по капле иль может я делился ей, просто так бескорыстно
.........и все достигнутое лишь плата по моим делам (из цикла пустых мыслей).

Бегу обратно, как там блёсенка поживает. Ого, червя кто-т обглодал. Было уж такое. Пока смотрел на сколь можно к промою подойти. Вернулся, червя нетути. Думал, сам спал. Два раза – это система. Кто-то им интересуется. Наживляю нового. Саня говорит: «Экономь, на хариуса не хватит». Да чего их экономить, замечено точно, надо всегда всё потреблять по полной программе, ну например, как у меня любимая начинает ягоды есть с самой крупной и самой спелой. Первый раз я даж оторопел. Я обычно самую худую выбираю, и как бы двигаюсь к вершине наслаждения и удовольствия. Она же хватает самые вкусные. Меня тогда заело, ей и выложил, что о её хамском отношении думаю. А она в лоб: «Дак ты всегда самыми невкусными ягодами питаешься, я же самыми - самыми». С тех пор крепко задумался. Вначале трудно было себя переубедить. Попробовал. Поставил перед собой миску с черешней. Налитые чёрные красавицы, есть и поменее тёмные, чуть с краснотой, есть и совсем красные, начал с самой - самой. О! Какой супер. Съел десяток суперов. Вродь наелся. И чувствовал себя королем, пока ягоды прелестницы отведывал.

С тех пор и по наживке перестал экономить. Наживляю столько, сколько душе угодно, и интуиция подсказывает. Даже пусть это будет самый последний червяк. И ем в походе вначале самое вкусное, потом всё оставшееся. Это, конечно, неправильно. И не надо с меня пример брать. Просто я так делаю. И мне так нравится.

Наживил червяка Старателя, при том просто проколол его насквозь, он будто висюлька на крючке извивается. Запах же пошел, аромат червячный. Будто спецдухами пооросил себя. С удовольствием бухнул в воду. Блесна дна коснулась.

Подкинул замер. Еще разок. Тырк. Я на готове. Того и ждал. Мах и пячусь от лунки. Малехонький идёт, да мне в удовольствие.

Да и заметил еще интересную особенность, когда на озеро приходишь, лучше начинать с блесны, в которую веришь. Чаще веришь в последнюю, на которую и клевало на последней рыбалке. Потому я с «Нимфы» начал. На неё на Паче полный отстой, зато на Полте просто окунь в неё влюбился. Вот и думай, то ли время не то, то ли вода разная. Здесь совсем никто её не видит. Подумал, прикинул, что читал в инете о повадках рыбы. Самое прикольное, что цвет блесны напоминал раскраску местного окуня. И получалось, что менять то цвет не надо. Значит форма. Решил двигаться ближе к широкой рыбке. В озере плотвички много. Остановил взор на «Кобре». Потом и первая поклёвка случилась.



Как блесну подобрал. И стал на неё окушок подтыкивать. Начал игру подбирать. Оказалось, что кроме обычного подбрасывания и замирания на разной высоте и различии во времени пауз замирания и высоты подброса, можно и другие пируэты придумывать. На них позже остановлюсь. То от прямого повествования сегодня очень часто в сторону сталкивает иль так надо, иль настроение такое бесшабашно весеннее.

После постановки второго окушка на жерличку. Клёвок больше не было, и стал перемещаться по лунам. При том бурить одно удовольствие, две-три лунки в лёгкую. Лед всего то под полметра. Лишь бы нож на буре не открутился. Из четырёх винтов один постоянно стравливал. Пробурю пару лунок, покручу отвёрткой, потом плюнул, без разницы, что отверткой, что пальцев. Всё равно через пару лунок подворачивать.

Саня меня обвинил в жмотничестве. Чего, мол, новые ножи покупаешь без новых болтов. Я ж лишь посмеялся в усы. У меня первая пара ножей. Ещё с покупки не менял. Хоть и рыбалок тьма, и лунок уж под сотен пять точно им дали.

Бывает, попадает инструмент или вещь, которая работает не останавливаясь и бесконечно долго. Иногда уж надоедает ей пользоваться. Она же без устали трудится и трудится тебе во благо.

Так с последним китайским стеклянным термосом было. Дал себе слово его разбить и купить новый железный. Этот же монстр двухлитровый китаец так тепло держал, что не раз меня обжигал ядреным чаем на морозе. Бывает застынешь. Пальцы еле ворочаются. Побыстрее чайку в железную пробку-кружку наливаешь. Хвать её пальцами. Вначале ничего понять не можешь, пальцы то замерли до бесчувствия, потом в миг резкая боль. Прям так, без медленного нагрева сразу ожог на морозе. Коль успеешь крышку с чаем на кузов садануть, то мило, коли нет, летит и льется обжигающий чай в сугроб.

Не любил я свой термос китайский за это и в то же время тайно гордился им. Ждал, что он всё же когда нить разобьётся, и приобрету я железяку. Бывало, прыгнет каракатица на ухабе, иль долбану кузовом об лёд, поскользнувшись, и жду чая подтеков с донышка кузова Северодвинского. Их нет и нет. От же дела!

Уж и корпус стал ржаветь понемногу. Правда, металлическим там единственный винт был, что дно держал. Да краска с прекрасным китайским цветком пооблупилась. Колба же не билась. Начал я подозревать, что она внутри железная. Нет. Загляну внутрь - стекло, сияет, отливает. Надо же так. И вот на третий иль четвертый год моих испытаний, когда уж и не верил, что судьба термоса могла закончиться, на весенней рыбалке, когда дни длиннющие и на море клюёт лишь минутами, часы же греешься на солнышке, поднял я термос за ручку вверх, уж наливать хотел. Донышко корпуса на моих глазах отделилось и колба с уханьем, как ракета, хлопнулась вниз на лёд. Рассыпался термос на мелкие зеркальные осколки. Посмотрел на него, как на старого доброго товарища. Столь вместе дорог прошли. И оставшись без чая на весь день, призадумался, о смысле жизни, друзьях и верных вещах. Что служат нам безотказно и не требуют нашей любви взамен и понимаешь им цену, когда теряешь.



Несколько окушков, мал мала меньше, и больше никого. Уж с десяток жерличек поставлено. Матросик же обнаглел. Стал просто в раз червя с блесны срывать. Насаживаю два, дак успевает до того, как подсеку два раза блесну дёрнуть. Подниму «Кобру» вверх, она уже чистая, будто облизанная. Пробовал опарыша добавлять. Дак и его на раз сдирают. Похоже, наткнулся я на академию объедаловов. Натренировались на рыбацких мормышках за зиму. Оставшиеся путем естественного отбора до того профессиональны стали, что в миг обчищали меня. И снова требовали новых червей и опарышей. «Ф…. Больше не дам». И перехожу на другую лунку. Там тож самое. Профессионалы за работой. Мы ж без наживки со скоростью света остаёмся.

Саня на мормышку изголяется.



Надо ж для жерличек. Хоть десяток живчиков изловить. С лунки на лунку переходит. Пробует, где у меня клевало да не попалось. Смешно, на малёхоньку мормышку с наживкой, иногда по показавшим себя лункам совсем не клюет!



Погодка разгулялась великолепно. Не верится, что на завтра циклон со снегом и ветром обещали.
Не, не верится:)



Пробежался с буром, лунок наделал под кружки. Осталось живцов наловить. Самая малось



Стал крутить головой, что где и как творится. Через протоку на той стороне. Туда на лыжах подкрепление прилетело. И вдвоем отчаянно бурятся. Залив вдоль и поперек весь избурили. Потом уселись в любимое место. Там хариус когда-то поднимался, и притихли, потеряв веру в успех от разведки.



В конце промоя, где лёд совсем черный, и струя прижалась к высокому берегу, рыбачок примостился.

Привёз его наездник на мотособаке. Откуда-то с озера. Рыбак под ёлку забрался, вытащил оттуда снасти, волокушу и уселся на лунки. Давно здесь всё знает. Сидит, как у себя дома. Правд, иногда мимо сидюльки - ведра присаживается, Саня сказал. Мож притомился за день. Да и когда ближе к нему подошел, очумел, от вида того, где он находится. Лунки набурены на черном льду. Сам же по полоскам старых лыжней передвигается. Они белого цвета и явно выделяются на фоне тёмного льда.



Его ж товарищ, развернулся лихо и унесся вдаль. Да слышу вдруг, голос мотоживотного оборвался. Поднял глаза. Животное тонкой полоской с волокушей на горизонте остановилось, рыбак же наездник пластом лежит на льду. Не знаю чего и делать, бежать смотреть, мож разбился в усмерть иль рыбачить. Его ж напарник, как на луках сидел, так и ловит. Вот же оказия. Поглядываю на происшествие. Потом лежачий бугорком стал, знать аклимался. Приподнялся и к буксировщику заперемещался. Ну, ладно, всяко бывает. Уехал.

Вот и гляжу на опытного в сих местах рыболова, что под берегом примостился. Пригляделся, у него рыбки серебристые прыгают.



Величиной с сорожку, может поболее, только узкие, узкие.



Подобр-рался поближе. Лунки в его сторону побурил. У меня там не клюёт. Дальше совсем стрёмно идти, промои со всех сторон. Остановился. Ну его. Да и лёд уж около четверти. У рыбака под берегом несколько рыбок.

Потом слышу, радиостанция сработала. Вытаскивает рыбачок из-за пазухи говорильник. Оттуда голос:
- Леха, как хариус?
- Семь штук поймал, правда, мелкий.
- Крупные есть?
- Нет.

Какой же он мелкий. Он прост мисиписечный. Я то думал, что за рыба у него. Потом узнал, что это рабочий с местной буровой. Оказывается на берегу Пача буровая стоит. Еще две недели будут бурить. Потом оставят до осени и только тогда вытащат.

Настроение ловить около местного рыболова сразу пропало.



Переместился обратно поглубже, поближе к промою, в серёдку озера почти. Так стою, ни о чем не думаю. Напарник за спиной недалече ловит. Тоже по краю промоя. Ждём харя. Может выйдет погреться.



Я ж подбросил блесну, отпустил, подбросил, отпустил, остановил. Саша подошел, говорит, у рыбака на другой стороне хариус крупный попался. Успокоил его, то ни хариус, то щуренок. Разговаривал уже с лыжником. У него по нашу сторону жерлицы с вчера стоят. Ни одной поклёвки за ночь, ни одной за день. От дак клёв попали!

И вдруг в руку удар, почувствовал, даже потом пытался вспомнить, видел ли я поклёвку иль просто ощутил.

Сам бегу руку кверху от лунки. Саше ору, что мочи: «Беги к лунке. Подстарахуй рыбину!!!» В уме уж полукилограммовый хариус обрисовался. От он красавчик сейчас на льду будет.

В лунку завел, дальше Саня рукой плетенку схватил, за что потом был наруган и вытащил … на лёд щучку.



Какое же было мое разочарование. Да пришлось утешиться, что уха у нас с одной поклёвки получится. Так же хорошо в первый вечер на озере ушку сварить. Да и Сане объяснил, как подстраховывать крупную рыбу. Хорош не хариус был, то последствия с обрывом губы или сходом были бы печальны.

Смотришь в лунку, ни леску, ни плетенку не трогаешь. Как рыбья голова попала в лунку. Навостряешься, ждёшь момента, когда нос рыбы воздуха коснется. В тот момент молнией ладонью вдоль рыбы ныряешь, пальцы друг другу и, прижав рыбину в районе жабр к краю лунки, выбрасываешь трофей наверх. Нельзя до этого момента рыбу трогать, плетню иль леску ни в коем случает. Иначе обрыв не минуем.

Щучка поймана,


Жерлички доставлены, рыбка молчит, солнышко за макушки и легкую хмарь убежало, то обещанный циклон с северо-запада наползает облаками. Затягивает небо. Завтра представится в красе своей.

Сегодня же тихий вечер в густом ельнике у журчащего ручья.
Появляются порывы ветерка. Ощутимо холодает.



Что пойдем, похож, сегодня хариус не поднимется в Солоху.
- Пойдём.

На обратном пути замечаем, что под самый берег ни одной жерлички так и не поставили, да и сил больше нет, да и желание на жерлицы чего изловить не столь сильное, похоже, оставили его на Полте.

Тёпаем, шуршим ногами по льду. Скрываемся от озера под сенью разлапистых лесин. Мягко ступаем по слабо намятой моховой тропке. Вышли на опушку.

Белый Лис ждёт нас.



Пора и к ужину. Готовим. Для начала забрались в ручей.



Саша бойко чистит картоху, даж переборщил. Пришлось откладывать на завтра.



Мне ж щучку почистить выпало. Удобно на берегу ручейка. Почистил чешую, смыл ножик, снова чешуек набрал. Порезал рыбку аппетитными кусочками. Объедение!



Запалил костерок для душевного тепла



Загрузили картошку, мелко порезанную, в котелок, ждём, когда закипит, да минут пять поварится. Потом рыбку заложим.



Меж делом нахожу в Злодейке ручейника. Можно на них попробовать. Заправляю ёлку в воду, выбираю, где поглубже ямка. Завтра стряхнём на снег. Будет новая наживка.

Прикидываем, как спать располагаться. Сидения передние долго снимать. Так сзади слишком коротко в салоне. Саня лишь один по диагонали более - менее уляжется. Мне остается либо на передних сиденьях расположиться, либо у костра. Сам на небо поглядываю. Коли ночью снег зарядит, то у костра сыровато будет. Сил же навес делать, уже нет. Сидишь, руки опустил, на огонёк смотришь и до того хорошо. Так бы весть век сидел и глядел на язычки разгорающегося пламени. Да на ночь надо хотя бы березу завалить да раскряжевать.

В салоне коротковато. Ладно, Саш, разверни машину, носом на подъём, да спинки сидений насколь можно опусти. Попробую в теплой машине. Сегодня уж так передохну. С устатку в любом маломальском пригодном месте усну.

Саш, развернул машину, оборудовал себе лежбище.

Тут и ушка подоспела.



Отведали с удовольствием, да щучкой полакомился.

Прикольно, напарник для сытности бич-пакет ухой залил. «Вкуснее и питательнее будет», - говорит.



Да с устатку аппетит притупился. Чуток посидели. Саш сказал: «Я спать». Понятно столь рулить. Затих быстро.



Да с устатку аппетит притупился. Чуток посидели.
Саш сказал: «Я спать». Понятно столь рулить.
Затих быстро в машине.



Свет истек.
Сумерки плотно обступили распадок.
Пламя лишь чуток выхватывало из темноты меня да кузов.
Разулся.
Разложил, развесил чуньки.
Завтра встану, чтоб сухи были.



Ноги у костра грею, тепло пятки лижет, млею от удовольствия.
Одну ногу к костру протяну, аж пожигать начинает.
Отодвину.
Втору грею.
Так по очереди.
Ласково получается.

Чувствую, глаза начинают смыкаться.
Открою, понимаю, что уж мгновенье спал, и что-т такое сказочное снилось, и мысли совсем нереальные были, и видения не здешние.



Встряхиваю себя за шиворот. Складываю вкладыши в чунки, умещаю портянки, носки шерстяные. Тёплое, сухое. Завтра в раз.

Бреду по тропке к машине. Да надо зубы почистить. Специально нову щетку взял да пасту. Тут вспомнил, начал в потемках по кузовам искать. Всё перебрал, прощупал, нет, прям сквозь землю провалилась. И фонарь в машине лежит. Шуметь не хочу, Саню будить. Вот таки дела, придётся завтра рыбу ловить с нечищеными зубьями. Первый раз, как цивилизованный человек, хотел в тайге день закончить, не получилось.

Подшучиваю над собой, залезаю на передние сиденья. Хлопаю водительской дверцей.
Спать, спать, спать.

Второй день счастья

Утро встретило сумерками. Ещё б полежал, да пора из-под одеяла выбираться. Оделся, вылез с машины, огляделся.



Земля чуть припорошена снежком. Костерок дымится, угли остались.



Каша двойная по расписанию. И бегом на озеро. Да тольк собрался снежище повалил. Быстро вещи, кузова попрятал, что под кроны елей, что под Белого Лиса, натянул свой товарищ-плащ, застегнулся наглухо. Жарко.



Тут и снег кончился. Ладно, хоть предупредил. Взял кузов да удильник с блесной, бур и шустро на озеро.

Тихо то как.
С какого места начать. Проверяю лунку у Злодейки. Запустил блесну. Подкинул, замер, сам червяка другой рукой готовлю. Ни, не клюет. С червём запускаю. Тож, ни.

У впадения Солохи утки устроили гомон перекряк.
Направляюсь туда. Там вродь вчера небольшая ямка прорисовалась. Увидев меня, пернатые поднялись на крыло.

Наст крепкий, верхнюю корочку льда прихватило, шагать великолепно. Ноги прям летят.
У впадения речки тоже подмерзло замечательно. Чуть снежок полетел.



Начинаю наглеть. С буром к краю промоя ползу. Потом бур ложу и удой с закромки ловлю. Присматриваюсь к глубине. Хоть и солнышко ещё не встало, дно просматривается. От меня яма глубиной метра три и уходит вверх и вниз по течению и к тому берегу. Красотища подводный мир рассматривать. Да наблюдаю, как блесна играет при том или другом па. Пытаюсь запомнить её пируэты и движения.

Вдруг курлы-курлы. С дальнего конца полыньи взлетают великолепные белые птицы.

Пара огромных лебедей, увидев меня, растерялись, делают поворот в противоположную сторону. Поднимаются выше кромки деревьев, скрываются за лесом. Надо ж, как величественно.



Снег продолжает, то падать хлопьями, то подхваченный ветром вихрем устремляется к противоположному берегу озера. Лебеди в снегопад.



Пока за лебедями наблюдал, пороша поутихла, небо начало разъяснять



Тучи будто разорвало, и они лохмотьями побежали на юг и восток.
Будто кто-то их гнал, подстегивал в разные стороны.



Где-то за горизонтом повернулось ярило на боку, и первые лучи - брызги стрельнули над покрывалом озера.

Так и не мог понять, то ли за блесной наблюдать, да дно рассматривать в узорах подводной травы, то ль на небо пялиться.



По кромке похаживаю, надежда умирает последней.
Может, выскочит с ямки лихой хариус игривый да подхватит мою приманку.
Бывало и такое.



Вновь тучу натягивать стало.



Солнце заблудилось в водоворотах далекой снежной метели



Краем ползет ко мне, протягивает лапы.
«Зацепит иль нет?» - гадаю



Как хочется солнца и тепла!



Противоположный берег порозовел, там Солнце лизнуло Землю



Туча же клином лезет.



Первые снежинки закрутились над макушками лиственниц

Зароились клубами, меняя цвет неба на глазах



Вдруг туча зацепилась пузом за вершину угора.



Да и пошла вспять.



Унося табуны снежных зарядов на северо-восток



Золотом наполняются берега озера.



Отражаются в чистой воде стрелы деревьев



Так и стою, будто на перетяге. Кто кого



Метель или солнце



С полчаса провел на кромке воды и льда. Без рыбы с подводным миром один на один.
Ладно, хотел к шести в машину вернуться. Еще жерлички проверить.

Над озером вначале слабо, потом сильнее и сильнее раздаётся гул мотора. Протираю глаза. Мож со сна чего попутал. Прям на меня едет поезд. Впереди Снежник сзади волокуши с седоками. Мож инспекция пожаловала. Да откуда ей в такое время быть то?

Поезд прижимается к берегу, огибает мысок и направляется к тропке, что к остаткам зимника ведёт.

«В уме ль» - тольк и вырвалось у меня. Один на Снежнике, похожем на Ямаху, один на снегоходной волокуше, третий на маленькой волокуше, что от мотособаки, сзади третья волокушка болтается. Мешки лежат, чем-то наполненные. Коли рыбой, то дорога она им покажется. Сейчас с полста метров до дороги по тропе бревнами заваленной. Снег то ушёл, будто и не было, дальше глиной подъёем и потом глина, вода, колеи. За что машину мучают. От волокуш по такому испытанию лишь стенки доедут. Эх, люди. Коли припозднились, загнали б Снежник в тайгу подальше, да санками прикрыли, вытащили пожитки на дорогу, да подобрал бы кто, иль через Суксому-Сарайные-Терпилово-Илос на Луковецкую технологичку пробивались. То бы хоть Снежник пожалели. Эх, наездники. Жаль технику, дорогая она и не заслуживает такого отношения к себе. Долго еще ревел движок снегохода, пытаясь овладеть первой горкой. Очень долго. Что за хозяин у той машины и Хозяин ли он…



Был, как-то случай в годы начала перестройки. Забросились мы на дальние озера по зимнику. Целую неделю шли метели, потом дожди хлестали. Субботу погода наладилась. Тишина, штиль, солнышко выглянуло. Выбрались мы утром из избы. Ждем, когда на дальнем берегу озера рыбаки появятся, что по зимнику приехали. Далече, не видно никого. Ладно, побежали по своим местам ловить, да жерлички проверять. Рыба клевала, как оглашенная, к лунке подходишь, палка, что поставушку удерживает, подпрыгивает. Так её зубастая тянет. С лунки до полусотни горбачей выдернешь. К вечеру, что у ручья выбегающего с озерка сел. На неделе в лунку заглядывали, не было рыбы. Тут клёв пошёл. Да на голый серебристый шарик берет. Первый раз тогда на голую ловил. На дно положишь, потом быстро, быстро уду трясешь и медленно, медленно вверх поднимаешь. Как поднял на две четверти, ту и поклёвка следует. Тогда специально посчитали. Сороги с окунем шесть десятков поднял. У товарища уж не клевало. Дак смотрел на меня и диву давался, что рыба выделывала, и какой ключик к её сердцу нашли.

Наловили мы мешков пять. Всю пятницу где-то в тайге натружно гудела техника, в тихую субботу тоже.

Встали мы в воскресение утра в четыре. Вещи уж упакованы. Мешки с рыбой стоят, она из снега туда любовно была загружена и по видам рассортирована. Прикинули, как на дорогу выносить.

Получилось на три захода минимум. И то постромки визжать будут. Надо было два озера пересекать и лесок, да на лыжах. Да вещи свои. Груз поднимали, друг другу помогали. Присесть уж никак, то не встанешь. Так без перекура до дороги.

В общем, за часа четыре перенесли. Получилось км десять точно отмахали, да половину с грузом. Расположились на дороге. Ждем, пожидаем машину иль ГТСку. Сами удивляемся, почему на наши озёра никто не приехал. Неужто все дальше ушли. Там озеро еще лучше. Сорога по полкило на мормышку хватает, сколь унести сможешь. Так просидели, прорассуждали. Время к одиннадцати. Тишина. Прогулялся я по дороге, посмотрел след внимательно. Вернулся к Володе, другу своему.

- Знаешь, техника ушла. То, что мы слышали, получается, геологи буровые из тайги вытягивали. Никто сюда не приедет.

Делать неча. Соорудили волокушу из лыж, взвалили на нее пожитки и рыбу. Упёрлись, потянули, пошла. Да недолго. Тольк на солнышко дорога вывернула, заморозок и кончился, снег подтаявший. Не катят лыжи, хоть тресни. Упирайся – не упирайся.

Что делать.
Выставили мы на дорогу мешки. Записку оставили, в какое время поставлены, и если кто поедет, то пусть забирает себе.
В имуществе своем навели учёт. Оставили самую малось, чтобы в кузов один вошло, во второй кузов наполовину чищенного налима да щуки положили, сига. Питание как никак. Кинули на плечи, лыжи на верёвочке сзади, да бур на плече по очереди, пачка печенья на двоих, да четвертинка хлеба, соли в достатке. Да пошли 60 км иль более по остаткам зимников в сторону Технологички.
Тот путь мне и сейчас в усладу вспоминается. До чего чудесна тайга весной и ночи под открытым небом у костра. То, что рыбу оставили, то природа решила за нас. Сколь нам брать от неё. Таки дела были…



Были, да и сейчас они тежа.

…Флажки лежат, лишь один ближе к берегу поднят. Пытаюсь поймать живца. Слабая поклёвка. Червь съеден.

Иду к жерлице. Поднимаю леску. Жду потяжки. Леска безвольно в моих руках подтягивается, тупо тащу какую-то траву. Ого, живец живее всех живых. Малюсенький матросик. Как он смог флажок сдернуть?

Бурю четыре лунки под берегом. Перемещаю на них жерлички. Может хищник там обитает. Надо же! Ночь без поклёвки. Невероятно!

Троплю к машине. По пути кружок у Злодейки заряжаю.

На подходе трублю Сане подъем.



Кричу, чтоб помогал щук разгружать.



Прикольно, когда на озеро летел, вспомнил, что даже ножа не взял, тройники из щуки высвобождать. Думал, от же наклюет, как справлюсь. Оказалось, все нормально

Завтракаем кашей. Саня первый раз, я повторно.



Заряжаю костер по полной. Чтоб до обеда хватило, чай то на костре кипятил для скуса



Что ж решаем идти подальше на поиски окуня и разведку новых мест.
Новые места проливы, заливы и протоки Пачозерья всегда привлекают. Сверху озеро кажется, что располагается в огромной чаше, ты будто зависаешь над ним. По лесу идти вполне можно, там более старые следы проступают. Местами проваливаешься. Местами поверху пробежишь.



Решаем остановиться на старых, кем-то набуренных лунках.

Сразу делаю путик поперек ручья и дальше вдоль берега.



Саша идет с эхолотом. Глубина от трех с половиной до двух метров. В двух луках рыбок обнаруживает.

С замиранием разматываю блёсенку. Что ждет мою «Кобру» в глуби водоема. Снаряжаю сразу червем. Чего тут модничать. Надо первую рыбу словить, там уж разберемся на голую блесну ловить иль с подсадкой.

Запустил замер, подбросил, снова притих, еще раз. Тычок. Как приятно впервые увидеть поклевку. Столько в ней сливается ожиданий и переживаний, надежд на улов и трофей.
Уда напрягается. Вывожу окуня с ладошку. Зато какого красивого. Раскрас светло коричневый с зелёным отливом. Плавники ярко красные. Пожалуй, в моей практике это модель сезона. Любуюсь и не могу отвести взгляда. До чего хорош!



Потом понял, что червь только тормозил клёв. Рыба хватала червя. Потом уже на голую блесну слабо реагировала. Если ж начинал без наживки ловить, то за первой поклёвкой следовала вторая. И почти всегда добивался результат.

Лунка ждёт. Вновь блесна летит ко дну. Вновь с червем, и тут же тычок. Тащу. И ещё и ещё. Обрадовался. За вчера душу отведу. И затихло. До чего рыбка интересная. Совсем непредсказуема. То клюет, как будто налетит, то исчезает.



Перехожу на вторую лунку, третью. На четвертой тычок. Сопротивление слабое. Вылавливаю маленького окушка.



Получается, почти ручей пересек и клёва не видел. Следующая лунка и начала коренного берега. Бах, удар серьезный. В лунку в натяг идёт.

Хорошенький какой.



Дайка без наживки попробую. Тыкнуло. Мимо. Не хочет. Как же окуня заинтересовать. Делаю подброс на десять сантиметров, потом даю блесне спокойно упасть, сыграть на хлыстике. Как хлыстик успокаивается, сразу вновь следует подкидывание и так без остановки. Пытаюсь окуня раздразнить. И получается.

На десятом подбросе засекаю полосатого. Поклёвки даже не вижу. Получается, окунь среагировал на затихающую блесну после падения. Приманка уже шла к нижней точке, тройник же следовал за ней, как хвостик. Его и схватил окунь.

Проверяю найденный ключик. О чудо! Рыбалка началась. Один за другим окушки оказываются на льду.



Разной величины.
И все хватают блесну перед её успокоением. Последний иль крайний.



Иду дальше по лункам. Две пустых, на последней дырке поклёвка. Небольшой полосатик. Мой ключик больше не действует. Может окушок стайками держится. Наткнулся на стайку и лови. Может, уж другой ключик к его сердцу необходим.

Саша тем временем южный берег обследует.



Вскоре вернулся тож к ручью. Поймал три окушка и была мощная потяжка. Вывести не смог. Лишь кусок огромной губы остался на тройнике.

Вдохновляет. Решаем перейти под северо-восточный берег. Обнаруживаем тут пару старых лунок. Месячной давности. На озере следы хорошо читаются. Снег обтаял и любые лунки и отпечатки проступили. Где заяц проскакал, где лось прошёл, где рыбаки похозяйничали, рыбку поискали.

Удивительно, глубина у берега нулевая. Растёт камыш и подо льдом сразу ил.



Отступаем метров с десять. Вновь по лунке. Метра полтора со льдом маловато.
Да и поклёвок нет.

Достаю компас, чтоб точно определить под каким мы берегом. Оказалось, чуток промахнулись. Попали под северный. Смещаемся немного вправо. Вновь буримся.



У меня глубина на одной лунке три метра с половиной на второй, ближе к берегу, два с половиной. На ней и поклёвка. Окушок есть. Теперь будем искать. Начало положено!

Запускаю, и сходу хватает второй окушок.



У Саши попадается небольшой щурёнок.



За ним приличный горбач.



Начинаем сдвигаться по берегу.



Поклёвки следуют одна за другой.



При том, поймал одного, два окуня, переходи дальше.



Иногда из четырёх лунок ни тычка.



Потом опять разведываем рыболовную полянку.

Окунёк ловится разнокалиберный.




В основном с ладошку



Даже у такого приличный горб прорисовывается.



Постепенно отходим от левого берега



и движемся к впадающему ручейку



Окушки агрессивно стучат по хлыстику.



Получаю ни с чем ни передаваемое удовольствие. Когда поклёвку не только видишь, но ещё и чувствуешь в руку.

Бурюсь прямо напротив стремнинки



И не ошибся. Первый заброс. Удар



До чего ж рыба в озере красива.
- Отдай блесну, кому говорю

Саня обходит меня справа. Тоже делает серию лунок по глубине от берега. Вытасекиваем по несколько окуньков. Клёв затихает.



Что ж, пойдем в новый залив. Саша шагает туда напрямую, я ж собираю по пути в кулёк улов.
Насчитал. Сорок один окунёк получился.



Бегу к нему вдоль крутого берега. Везде хочется попробовать. Места совсем неизловленные. Да приходится из-за малости времени выбирать на наш взгляд более перспективные направления.



Такой кулечек окуня получился



Сейчас в пропорции покажу, похвастаюсь



Подошёл. Напарник уж четыре лунки успел сделать и обрыбиться. Клюнуло на той, что дальше от берега.



Выбираю примерно уловистую глубину. Забуриваюсь. С нетерпение отпускаю блесну. Два с половиной метра. Дно. Зе бест! Чуть приподнимаю. Подброс, передышка, подброс. И тут же следует удар. Есть окунь. За ним еще три!

Саша сразу перемещается. Поиск – это первое правило успеха.



Снова окунек.
Приятно выводить тех, что побольше. Сразу в лунку не идут. Упираются, Уходят в сторону.



Плетёнка здорово помогает. Можно тащить без ограничений. Выдержит. 17.5 кг максимальная нагрузка.



Главное покрепче перехватить её рукой.
Подобранная «Кобра» сегодня вне конкуренции.



Хорошая поклёвка. Упирается здорово. Сейчас на полкило окуша точно достану. Ба, щучка. Отправляю её за мамой.



Саня тоже у себя в блеснах «Кобру» нашёл, где и взял то Теперь мы с ним на равных.



Были на равных. Опять где-то на повороте обошёл. Буквально от меня метров с десяток отступил. Тащит, кричит: «Крупная идёт! Помогай!»
Подскакиваю.
Ох! Уж и горбач!

Второй поменьше и хорош, однако. Увесисто лежит в руке.
И надо ж окушки приличные какие попадаются.



Может слово какое заветное говорить надо.
Осматриваюсь кругом. Где тут хозяйка озера.



Очень похожа, точно она.
И носик культурный и крылышки на голове расположились.
Пава!



Шамань, шамань, шамань
Блин, опять у Саши крупнячок.
Да, не-еее, это шнурок схватил. Пущай теперь отпускает



Вот и мой красавчик. Как в руку стукнул. Чуть удильник не вырвал. Я уж засыпать стал.



Хорош, хорош!

Всё больше не выдерживаю. Окидываю местность вокруг. Замечаю на болотине ствол старой березы. Ложу уду, иду к нему, осторожно переступаю место меж льдом и берегом. Тут черная полоса. Как бы не провалиться. По болотцу легче, от проталинки к проталинке. На одной клюкву нахожу. Ем с удовольствием. Надо ж так скусна.

Подбираюсь к березе, на самом подходе проваливаюсь по колено в ручьевинку. Присмотрелся, точно меж кочек она угадывается. Как сразу то не заметил. И правда, поди усталость своё берёт.

Обхватываю ствол, Саша потом сказал, как медведь со стороны смотрелось. Валю его на мох, один конец прикладываю на оставшийся пень. Валюсь на спину. Натягиваю капюшон поглубже, на лицо перчатку ложу, чтоб только нос дышал. Руки в рукава, навстречу друг другу. Сон, по-моему, опережает мои рассуждения. Лишь снежинки мягко падают на губы и тая щекочут их. Дремлю, сплю, улетаю…

Проснулся от щекота снежинок. Снег явно усилился. Я уж больше на сугроб похож, чем на спящего. Встаю. Отряхиваюсь. Хорошо снег не сильно сырой. Весь почти слетает. Бреду к Сане. По тропке выглядываю клюкву. Как ещё ягодку охота.
Возвращаюсь к товарищу.
- Да и немного и поспал. Минут пятнадцать

Сильно удивляюсь. Впечатление, что не меньше часа и бодрость вернулась.

- Пока тебя не было, ничего не клевало.

Ладно, иду за кузовом, пьем свежезаваренный чаек, заедаем Сашиным ореховым пирогом. Ой, до чего сладок и крепок, зато калорийный. Складываем окушей в переполненный кулёк. Идем к ручейку на выход, где начинали рыбалку.

Разбегаемся по лункам.



Здесь тоже хранительница озера присутствует. Киваю и ей.



Снег, то как повалил, знать, услышала!



Что не мешает рыбе вновь начать клевать на ранее обловленных лунках. Ничего ей не помеха, ни метель, ни северо-западный ветер, ни смена давления. Вот, что весна значит.

В налетевшей круговерти постепенно скрываются берега.

Не-е, мы лучше обедать пойдём, до встречи Хозяйки!



Около двух подходим к стоянке



Белый Лис верно поджидает нас.
Будто конь приветствует радостно



В плане уха.



Почищенные окуши ждут приготовления



Присмиревшая погода, вновь ударила зарядом



Снег застучал по открытой воде Злодейки

Ушица и пять капель восстанавливают утраченные силы. Что ж, сходить снять жерлички, да может переехать на Солозера, попробовать хариуса половить. Есть все намёки, что к вечеру распогодится.

Пачозеро встречает хмурой серостью. Только у костра ушицу горячую ели и тут вновь порыв ветра, хватает за шкирку и готов закинуть куда подальше.



Полетел, закружил снежище. Рррр:)))))))))))



Обходим, сматываем кружки. Сегодня в ночь домой. Так, что больше надеяться нечего. Ни одной поклевки. Единственная сработка у Злодейки. Достаем. Живец мертвый. Будто ему кислорода не хватило. Странно, кто мог распустить леску, когда переносил сюда жерлицу, живец приморенный был. Вряд ли у него сил хватило. Создается впечатление, что кто-то вяло прихватывает живца, немного потянет и выбрасывает. Будто пугает. Отгоняет от икры. Может щука у речки начала нереститься?

Возвращаемся к костру, пьем чаек. Поглядываем на небо. До вечера есть еще время. Что ж рискнем. Сбегаем еще на лед.

И правда, когда доходим до нового места рыбалки, появляется солнца, я ж ворчу. Вот Саня, природа нас проверяла, хотим мы хариуса или нет, пугала ветром и снегом. Улыбается.
У меня ж у ручьевины первая поклевка.



Вывел побыстрее. Первая на вечерней зорьке. Обязательно надо поймать.



Саша активно начинает буриться



Однако поклёвок нет ни у правого, ни у левого берега.



Странное место Пачозерье. Рыбы много и не всегда и не каждому она даётся в руки.